Продолжение
Шульгин Геннадий Иванович
Глава 1. Знакомство
У Семёна Николаевича и Лукерьи Архиповны Бурдуевых было девять детей – пять дочерей и четыре сына. Озорная Валентина росла четвёртым ребёнком в семье. Жажда жизни переполняла всё её существо, и она познавала этот большой мир с присущей ей активностью и неиссякаемой энергией. К тому же Валя обладала прекрасными актёрскими способностями и с огромным удовольствием участвовала в художественной самодеятельности. А ещё самозабвенно любила свой родной край, мезенскую землю и представить себе жизнь за её пределами не могла.
Детство и юность остались позади, и вот уже Валентина Семёновна — учитель начальных классов в Черсогорской школе. В марте в деревню прилетела новость – школу грозятся закрыть.
— Ну, что ж, надо искать новое место работы, — подумала Валентина.
Заведующий РОНО Николай Авенирович Шеметев предложил молодой учительнице на выбор любую школу. География была обширна – берег Белого моря, заповедная Пёза или левобережное Азаполье. Куда, как говорится, душа пожелает. И Валентина, не раздумывая, обратилась за советом к родителям.
— Тут и думать нечего, — единогласно заявили Семён Николаевич и Лукерья Архиповна, — ехать надо в Азаполье. Почти рядом с домом. Вся Мелогора, почитай, родня, роднее некуда.
На том и порешили.
— Азаполье так Азаполье. Будем осваивать новую территорию, — успокоилась Валентина. О переезде думать было рано, до конца учебного года оставалось ещё два месяца.
Так размышляла девушка, пока намывала полы у своей хозяйки Анны Ивановны. Она что-то тихонько напевала себе под нос, довольная тем, что без работы не останется и беспокоиться, собственно говоря, не о чем, как вдруг дверь отворилась и на пороге появилась хозяйка, да не одна, а с незнакомым дедом.
— Валентина, принимай гостей. Это Иван Львович Шульгин из Азаполья, за сеном ко мне приехал.
— Здравствуйте, — приветливо поздоровалась Валентина и продолжила уборку.
Анна Ивановна побежала наставлять самовар, а Иван Львович не спеша разделся, уселся на табуретку и, как бы между прочим, спросил хозяйку:
— Это что, Анна Ивановна, это твоя старшая дочь что ли пол-то моет?
— Да нет, Иван Львович, это моя квартирантка, — улыбнулась Анна Ивановна.
— Кака така квартирантка в Черсовой? – продолжал неугомонный дед.
— Так ведь у нас школа есть. Вот Валентина и учит ребятишек, — с улыбкой отвечала на вопросы гостя Анна Ивановна.
— Што ешэ? У нас в Азаполье учительницы полы не моют, — не сдавался дед.
Валентина сразу сообразила, что дед не простой, а с изюминкой. В любом обществе с любым собеседником найдёт общий язык, и чувство юмора у деда явно не подкачало. Это было совершенно очевидно. И она решила подыграть гостю.
— А у тебя, дедушка, случайно, нет ли жениха на примете? – серьёзно спросила Валентина.
— Хмм, — хмыкнул дед, — Есть у меня два сына, только один в армии служит, а другой уже отслужил, дома живёт.
— Вот и возьми меня в молодки. Буду у вас полы мыть, — не смущаясь, произнесла девушка.
Деда решительность молодой учительницы не смутила, чай, и не на такие каверзы отвечать приходилось и он, прищурившись, сказал:
— Эээ, нет. Который в армии, тот бы взял. А который дома-то, тот не возьмёт, наверно.
— Ну, не возьмёт, так не возьмёт. Не больно и надо, — и Валентина, развернувшись, вновь взялась за мытьё. Закончив уборку, она занялась своими делами, а хозяйка с гостем принялись за чаи.
Дни шли за днями, недели за неделями, и вскоре учебный год подошёл к концу. Решение о направлении Валентины в Азаполье было принято в высшей инстанции, и уже к 1 сентября молодая учительница прибыла к месту назначения.
Валентину временно определили на жительство на второй этаж здания школы. Там уже проживали две молодые учительницы, одна успела поработать год, а вторая недавно приехала. Правда, девушкам обещали новое жильё, а у Валентины пока такой привилегии не было. На новом месте всё было непривычно, и волнение у молодой учительницы, безусловно, присутствовало.
Тихим осенним вечером 26 сентября, сидя в своей комнате, Валентина услышала мужской голос. Мужчина приглашал её коллег на свой день рождения.
Валя внезапно забеспокоилась.
— Это как же я в таком большом здании останусь одна? Я ведь даже дома одна оставаться боюсь, — девушка уж совсем было собралась впасть в отчаянье, как вдруг дверь отворилась, и на пороге появился молодой мужчина неописуемой красоты. Пытаясь скрыть волнение, Валентина вопросительно взглянула на него.
— Здравствуйте, — поприветствовал её мужчина, — меня зовут Геннадий Шульгин. Пришёл пригласить вас сегодня ко мне на день рождения к семи часам.
Валентина смущённо поблагодарила гостя и именинник, вполне довольный выполненной миссией, ушёл. А Валентина побежала к соседкам обсудить создавшуюся ситуацию.
— Как я пойду? Я ведь его совсем не знаю, — возмутилась она.
Соседки принялись её уговаривать, и выдали главный аргумент:
— Здесь все приглашают учителей, так принято, — заявила одна из них.
— И мы ходим. Зачем традицию нарушать, — заключила вторая.
Ну, что поделаешь, коли так заведено. Традиции нарушать нельзя. Девушки навели марафет и втроём отправились в гости. Их ждали. За столом уже сидели родные, близкие и друзья. И тут Валентина увидела деда, того самого, который приезжал за сеном к её хозяйке в Черсову. Он сидел во главе стола, и Валя поняла, что это и есть отец именинника.
Иван Львович тоже узнал её. Девушка поздоровалась, и процедура знакомства повторилась ещё раз. Всё чин чинарём, как полагается.
Именины прошли весело, атмосфера в доме была дружеской и непринуждённой. По крайней мере, Валентина чужой себя не почувствовала, и ей очень даже понравились доброжелательные и гостеприимные хозяева.
В начале сентября школа широко открыла свои двери для ребятишек и их наставников. Валентина Семёновна познакомилась с коллегами, учениками и родителями. Администрация школы поручила ей ещё одну ответственную должность – Валентина стала пионервожатой. Дел было невпроворот, жизнь кипела. К началу второй четверти необходимо было оформить «соревновательный» стенд. Казалось бы, дело нехитрое, но это если посмотреть с одной стороны. Коллега Валентины Валерия Николаевна посоветовала ей обратиться к Геннадию Ивановичу Шульгину, как к сведущему в этих делах человеку, который хорошо рисовал и также мастерски печатал. Он не раз выручал учителей. И делал это не без удовольствия. Но надо было так случиться, что именно в этот момент Геннадий Иванович куда-то запропастился. Как оказалось, он был в отпуске и на территории отсутствовал. Но Валентина ситуацию прояснять не стала. Как говорится, на нет и суда нет.
Школьная жизнь продолжалась. Два месяца пролетели, как мгновенье. Близились ноябрьские торжества. На 8 ноября Валентина наметила поездку в Мелогору. На реке уже был лёд, постаралась матушка природа. Но Валю это не испугало, к тому же мелогорские родственники согласились перевезти её через реку.
Валентина торопилась. Дорога к реке проходила мимо дома Шульгиных. Она почти бежала, и вдруг внезапно заметила Геннадия. Молодой человек как будто ждал её. Девушка удивилась. Но удивление её усилилось, когда он озабоченно произнес:
— Валя, не стоит тебе ехать в Мелогору, опасно это. Лёд на реке почти встал.
— С чего бы это он меня уговаривает, — не обращая внимания на истинную причину, подумала Валентина.
— Река – это не шутка, — пытался достучаться до девушки Геннадий.
Но её уже и след простыл. Путешествие туда и обратно прошло благополучно. И 9 ноября Валентина уже отплясывала в клубе на танцах. Надо сказать, танцы в те времена в Азаполье проходили ежедневно и являлись самым популярным видом досуга молодёжи. После танцев Валентина вернулась домой. Теперь она жила в предоставленном ей отдельном деревенском доме. И как раз в это время её двоюродный брат Валерий, отрезанный от большой земли, вынужденно гостил у сестры. Время было позднее, и Валя никого не ждала. Но тут в дверь постучали и на привычное «да-да» в помещении появился Геннадий Иванович с оформленным стендом под мышкой. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Чудеса, да и только. И Валентина, счастливая, да ещё и с готовым стендом, отправилась на следующий день на работу.
Дни становились всё короче, но это ни в какие времена не смущало молодёжь. Напротив, как говорится, темнота – друг молодёжи. Да и храбрости в иных ситуациях придаёт. После киносеансов в Азаполье было многолюдно. Зрители счастливыми шли домой. Ещё Владимир Ильич Ленин говорил: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино».
Но даже он не предполагал, насколько важнейшим. И не только для отдыха и формирования нравственной составляющей советских граждан, но и для свершения судеб.
В один из ничем особо непримечательных дней Валентина вместе со всеми зрителями покинула здание клуба после очередного киносеанса. По ходу следования пары уединялись на свои заветные тропинки и отделялись от общего «собрания». Валентина шла впереди, не оглядываясь. Ей и в голову не приходило, что два шагавших сзади молодых человека намеревались проводить её до дома. Каждый рассчитывал, что девушка, без сомнения, отдаст предпочтение ему. А она пожелала пройтись с Геннадием Ивановичем, что несколько обидело второго кавалера. Ну, да ладно, не разорваться же, в конце концов, подумала девушка. Глядишь, в следующий раз и на второго повнимательнее посмотрю. Но посмотреть не пришлось, эта встреча решила всё – молодые люди уже не смогли сдержать настоящих, сильных чувств друг к другу. И теперь каждый день после просмотра очередного фильма, не торопясь и не чувствуя времени, наслаждаясь общением, совершали променад по вечернему селу.
Глава 2. «Дворишэ людей прибират»
А 18 ноября к Валентине пожаловали родители. Направляясь по делам в Кеслому, они решили навестить дочь. Геннадий, узнав о приезде Лукерьи Архиповны и Семёна Николаевича, решительно заявил:
— Валя, ты скажи родителям, что за меня замуж пойдёшь!
Вот те «на». Вот это поворот.
— Это что? Это ты так меня замуж зовёшь? – возмутилась Валентина.
— Нет, — не теряя решимости, продолжал Геннадий, — но могу сейчас же позвать!
— Нет, голубчик, — твёрдо произнесла Валентина, — я тебя совсем не знаю. Добренький какой. А я тебя ещё злым не видела!
— Так увидишь, — не сдавался Геннадий, — а родители-то пусть знают, что я скоро ихним зятем стану.
Вот это дела. Ничего себе заковырки!
— А любовь-то где? – не сдавая позиций, спросила Валентина.
— Я тебя люблю, — без сомнения произнёс Геннадий.
— А я тебя нет, — сопротивлялась Валентина.
— Ничего! Полюбишь!
Вот так! Знай наших! Не хотите? Возьмём на абордаж! Это когда ж азапольские орлы отступали?
Ничего не скажешь, ухаживать и сводить девушек с ума Геннадий Иванович умел. Но Валентина настолько была не похожа на остальных, что сомнений у него ни на минуту не оставалось – это его судьба. Чувства так захватили его, что Геннадий, не раздумывая, решил покончить с холостой жизнью. Заворожила его эта девушка. И знал чем.
— Душа у тебя хорошая, — сказал Геннадий Валентине в начале их пути. И в конце их совместной жизни своего мнения не изменил.
А в деревне тем временем жизнь наполнилась новым смыслом – деревня лучше любой пары такие задачи решает, да и не только такие – спектр огромный. Была проведена полная мобилизация важнейших для решения такого рода вопросов людских ресурсов.
Однажды, возвращаясь из школы, Валентина Семёновна обнаружила на двух перекрёстках двух бабуль. Они рассредоточились примерно в 80-90 метрах друг от друга. У каждой, как полагается, свой участок, но спецзадание одно. Валентина поравнялась с одной из них, и бабуля живо начала разговор:
— Валентина, ты, говорят, взамуж выходишь?
И, не дожидаясь ответа, выдвинула своё рациональное предложение, ранее обсуждённое на общем собрании старейшин.
— Так за Геннадия-то не ходи, вы с ним не пара. А с Васей – пара. Подожди его из армии.
Валентина не ожидала, что односельчане проявят такое трепетное участие к её личной жизни, и пока приходила в себя, поравнявшись со второй старушкой, услышала то же самое новаторское предложение своего будущего, безусловно, большого женского счастья. И тут уж она откликнулась:
— Спасибо большое за совет! Только я пока замуж не собираюсь.
Пока старушки сообразили, что к чему, Валентина уже была в магазине.
— Но ничего,- подумали они, — в магазине как раз резерв находится.
И точно. Третья заговорщица уже с нетерпением ждала девушку.
— Ты, Валентина, сходишь с теплохода-то, а я бабам-то и говорю: «Эта деушка будет Шульгина. Ишь, обличьё-то у неё! На бабу Татьяну похожа (Татьяна являлась сестрой Ивана Львовича). Дак что, ведь так и есть – дворишэ людей прибират!
По мнению старожил, операция прошла успешно, оставалось лишь ждать окончательного результата.
А результат получился совсем иной. Разве что-то может помешать истинной любви? Да и как было Валентине не влюбиться в такого редкого красавца, да к тому же спортсмена, гармониста. А как танцует! Да и ухаживать мастер! Да тут люба девка с ума сойдёт! Вот и пришла любовь в одночасье сразу уколом в оба сердца. 31 мая 1964 года Геннадий и Валентина стали мужем и женой.
Видать, не доглядели чего-то бабушки!
Началась счастливая семейная жизнь в одном доме с родителями Геннадия Иваном Львовичем и Марией Ивановной. И, как в сказке, родились у Шульгиных три прекрасных дочери – старшая Елена, средняя Мария и позднее младшая Наталья. Ни одна друг на друга была не похожа и каждая по-своему привлекательна, со своими талантами и достоинствами. Жила Валентина с вновь названными родителями душа в душу всю жизнь, ни одного бранного слова не слыхивала и ни одной плохой мысли, косого взгляда в их сторону не бросила. С большим уважением относилась ко всей родне мужа. Как говорится, одной ложкой со всеми хлебала и горе, и радость. Была хорошей хозяйкой, женой, матерью и снохой. А также активно участвовала в художественной самодеятельности и мужа увлекла.
Глава 3. Путь во взрослую жизнь
Геннадий рассказывал жене о своём непростом военном детстве. Он родился в 1939 году и был предпоследним ребёнком в семье. Летом вместе со всеми ездил на сенокос, ходил за грибами и ягодами. Осенью собирал овощи и колоски на полях. К концу войны ему исполнилось шесть лет и Гена уже в этом возрасте знал, что голод надо терпеть и помогать матери, а ещё нельзя бояться оставаться дома одному. В воспитании сына большую роль сыграл отец Иван Львович. Когда Геннадию было семь лет, Иван Львович поехал в Лешуконье и приобрёл там гармонь в обмен на зерно. Довольный отец вошёл в избу и вручил гармонь сыну со словами:
— Вот! Играй, Генька!
И Геннадий освоил музыкальную науку на радость всем. Играл задорно, выучил кадриль и лихо отплясывал на деревенских праздниках.
Иван Львович всю жизнь был заядлым охотником и рыбаком и с детства приучил сыновей к этому важному мужскому ремеслу. Геннадий пристрастился к охоте и рыбалке, что и определило его дальнейший жизненный путь. Но не сразу. Окончив семилетку, Геннадий устроился подсобным рабочим. Позднее в ФЗО получил профессию рамщика и был направлен на работу на лесозавод в Архангельск.
Вернувшись домой, и став семейным человеком, Геннадий выбрал профессию киномеханика. По тем временам профессия очень востребованная, любили кино советские граждане, ничего не скажешь. Но «корочек» у него не было, и Геннадия отправили учиться в город Советск на целый год. Специалист он был отличный, но, тем не менее, документ был необходим. Валентина накануне отъезда была в расстроенных чувствах.
— Целый год! – сокрушалась она. — Так ведь не прожить нам без него, — и сердце сжималось от предстоящего расставания.
Но разлука была неминуема. Муж уехал. Письма шли одно за другим. Геннадий очень скучал. А в январские каникулы приехал домой. Однако каникулы пролетели быстро, и отец семейства вновь отбыл на учёбу. Для Валентины снова потянулись дни в ожидании любимого мужа. Наступила весна. Закончился март, и в один из апрельских солнечных дней во время большой перемены учителя и ученики услышали громкий гул вертолёта. Ребята ринулись на улицу. Валентина Семёновна осталась в классе. Она смотрела в окно, вдруг дверь распахнулась и в кабинет, широко улыбаясь, вошёл Геннадий. Сердце Валентины оборвалось от радости. Она чуть в обморок не упала от избытка чувств. Но удержалась.
— Откуда?- ещё не сообразив в чём дело, подумала Валентина, — ведь распутица.
Что ж тут скажешь, распутица на Мезени – вечная разлучница. Только не для Геннадия.
Счастью не было предела. Вот таким был Геннадий Иванович. Уж умел произвести впечатление, ничего не скажешь.
Оказалось, отпустило начальство на две недели дрова заготовлять. Иван Львович уже был в возрасте, и эта работа ему была не под силу. Самое время сыну помочь. К тому же Геннадий был отличником по всем предметам. Правда, сестра Валентины Анна Семёновна удивленно констатировала:
— Надо же! И по поведению «отлично»!
Да! Ещё не на такие подвиги способна настоящая любовь.
Шли годы, девочки подрастали. И Геннадий Иванович часто брал их с собой на рыбалку. Однажды вместе со старшей дочерью Леной отправился в избушку на Кильцу. Снега было ещё немного и шли без лыж. Геннадий Иванович показывал заинтригованной девочке следы зверей.
— Вот смотри, лисичка пробежала, а вот зайчик!
— Ой, — с восхищением рассматривала следы Леночка, — а это что за зверь?
— А это следы Ивана Михайловича, — улыбаясь, ответил отец.
Вернувшись домой, Лена с восторгом рассказывала родным об интересном путешествии с папой:
— Сколько зверей в лесу, а сколько следов! Там лисичка пробежала, а там зайчик проскакал, а вот там Иван Михайлович пробежал.
Любил Геннадий Иванович природу всем сердцем. Душа словно растворялась среди полей и лугов, лесов и рек. Когда только-только появлялись первые цветы, Геннадий часто привозил их жене и дочкам, дополняя сведениями о том, что это за цветы и где растут. Девочки с удовольствием впитывали знания о природе и окружающем мире.
В семьдесят седьмом году в семье Шульгиных случилась большая радость – родилась Наташа. Родители были безмерно счастливы, а Лена с Машей и того больше. Принялись ухаживать за малышкой со всей огромной сестринской любовью.
Часто в Азаполье отключали свет. И не теряя времени даром, мама Валя усаживала всё семейство на диван и говорила при этом:
-Садитесь, девки, на диван. Будем песни петь!
И запевали на всю Ивановскую, да так, что и поныне дочери все песни помнят, знают и поют. И было в кого. Геннадий Иванович и Валентина Семёновна, были активными участниками художественной самодеятельности. Возвращаясь с путины, Геннадий Иванович брал в руки гармонь и с превеликим удовольствием аккомпанировал, участвовал в праздниках, а однажды даже играл в спектакле «Сбежавшая невеста». Ну, а поскольку гармониста приглашали везде и всюду – деревня без гармониста не деревня – то и рюмочку не раз подавали, отказов не принимали. Так и оказалось, что рюмочка стала спутницей всех праздников и увеселений.
Глава 4. Морские походы
Геннадия Ивановича с каждым годом все больше и больше влекло море. Спустя 17 лет, в конце 70-х, Геннадий Иванович перешёл на работу в Козьмогородский совхозрыбкооп в качестве штатного охотника. Он добывал зверя – оленей, лосей. Пушнину сдавал в СХР, а летом ходил с бригадой на лов камбалы в Белое море. Море покорило Геннадия Ивановича раз и навсегда – 32 навигации было за его плечами. Бывало всякое – и беды, и печали, и, конечно, радости.
Море не всегда встречает рыбаков ласково, частенько показывает свой крутой нрав. Не обошёл сей факт и Геннадия Ивановича. Он отправился на путину с двумя другими рыбаками. Рыбаки шли на своём карбасе, Геннадий Иванович — на своём. Море было спокойно и ничего не предвещало беды. Неожиданно у Геннадия сломался мотор. Пока собирал-разбирал, прошло много времени. В попытке его отремонтировать он и не заметил, как поднялся сильный ветер. Огромная волна встала перед ним во весь рост, пытаясь накрыть своим ледяным покрывалом. Что делать? Оставалось уповать лишь на чудо, на свой жизненный опыт и, конечно, на Господа Бога. Мысли бешено носились в голове. На размышления оставались доли секунд. И Геннадий Иванович нашёл решение – он сбросил оба якоря с двух сторон карбаса, а сам сумел добраться до берега. Судно «осталось в живых».
А для Геннадия Ивановича испытания только начинались. Он выбрался на берег и лежал на берегу несколько дней, совсем обессилевший, без пищи и пресной воды, кругом не было ни одного живого существа. Штормило несколько дней. Только закалённый в морских походах рыбак способен выбраться из такой круговерти. Отчаяние периодически охватывало его, но всё же Геннадий не сдавался и через несколько дней, когда ветер немного стих, он наткнулся на домик. На двери дома висел замок. Казалось, сил не осталось совсем, и тут внезапно Геннадий Иванович услышал шум мотора — к домику на мотоцикле приближался мужчина. Как оказалось, это был хозяин жилища из села Несь. Он и спас мезенского Робинзона, стал для него Ангелом-спасителем – накормил, напоил, нашёл запчасти. И вместе с Геннадием отремонтировал мотор. И путь для рыбака вновь был расчищен. Заново родившийся Геннадий Иванович благодарил Бога и вновь отправился в море.
Были во время морских рейдов и курьёзные случаи. Часто встречался Геннадий Иванович на рыбалке с родственником Владиславом Николаевичем, да и не только с ним, земляков-мезенцев было немало. И вот как-то раз во время ожидания очередного лова рыбаки решили съездить в Несь, в магазин. Ехали весело, с гармонью и песнями. Так и въехали в село – с открытой настежь душой и раздутыми мехами. Но магазин оказался закрыт. Неожиданный поворот. Мужики разочарованно притихли. И вот в этот самый момент перед взорами разочарованных рыбаков предстал, как чёрт из табакерки, мужичок. Очень уж его очаровали песни, исполненные могучим мужским хором. Завязался диалог, только мужикам от этого слаще не стало. Мужичок также бойко исчез, как и появился. Грусть-печаль уж снова подкатила да хотела подхватить под белы рученьки, как вдруг рыбаки увидали, что к магазину приближается народ, да не кое-как, а стремительно, кое-где и вприпрыжку.
— О, народ идёт, значит, скоро магазин откроется, — мгновенно пронеслось в голове у каждого.
На душе полегчало. Ан нет! Не тут-то было. По селу быстро разнеслась весть – артисты из Архангельска с концертом приехали!
Вот ёлки зелёные, такого рыбаки не ожидали. Но запал от предварительной репетиции ещё не пропал. И «артисты» дали концерт! Зрители довольнёшеньки. А кто не успел, тем сказывали, что артисты хорошие, пели военные да народные песни! Вот так, с пользой для дела и окрыления души рыбаки провели время, а заодно и местное население приобщили к искусству. После чего в новом звании отбыли на место постоянной дислокации.
Глава 5. Неизменна суть человеческая
Возвращаясь домой из морских путешествий, Геннадий Иванович принимался за хозяйство. В начале девяностых у Шульгиных появилась корова. Назвали кормилицу Традицией. Имя корове очень понравилось, молока давала много. К тому же была умная и добрая. Лена и Маша к тому времени уже покинули родной дом, и правой рукой родителей стала Наташа. Она с удовольствием и присущей ей легкостью выполняла всю домашнюю работу, ходила в магазин, летом за грибами и ягодами. Знала, что у мамы хватало дел в школе. В общем, стала Наташа незаменимой помощницей мамы и папы. Когда Традиция отелилась, у Шульгиных появилось двое чудесных бычков — Киря и Боря.
И Наташа, выйдя на крыльцо, с большим удовольствием зазывала бычков домой:
— Киря! Боря! – кричала она, глядя в одну сторону.
И через некоторое время:
— Боря! Киря! – меняя местами имена, чтобы ненароком не обиделись.
И бычки тут же неслись домой, ведь ухаживала за ними Наташа хорошо, относилась ласково, с любовью. Пример для подражания был перед глазами – родители не только трепетно заботились о животных, но и не тратили лишних слов на воспитание, просто всё в жизни делали так, как душа просила.
Часто в Азаполье отключали свет. И, не теряя времени даром, мама Валя усаживала всё семейство на диван и говорила при этом:
— Садитесь, девки, на диван. Будем песни петь!
Геннадия Ивановича с детства отличали большая физическая сила, выносливость и трудолюбие. В детстве отец смастерил ему первые в его жизни лыжи. И Геннадий Иванович с азартом и огромным желанием освоил этот вид спорта, увлекался лыжами всю свою жизнь и активно участвовал в районных лыжных гонках.
Геннадию Ивановичу было семьдесят лет, когда он в очередной раз с женой Валентиной Семёновной поехал в гости к дочерям Елене и Наталье в Вологодскую область. 14 февраля был объявлен День здоровья. Геннадий Иванович, не раздумывая, решил принять участие в мероприятии. Лыжи выделила школа. И вот, идя по маршруту, он решил по пути наведаться к местному святому источнику. До источника добрался быстро, и вдруг услышал детский плач. Двое ребятишек, мальчик и девочка, девяти и десяти лет, сбились с маршрута и не знали, как выбраться. И вот тут Господь и послал им Ангела-хранителя в лице Геннадия Ивановича. Он успокоил малышей. И доставил на базу. Детей долго не было, и все были взволнованы. Но Елена твёрдо и решительно заявила:
— Всё будет в порядке. Там папа. Он детей не оставит!
Слишком хорошо знала Лена своего отца, ни одну лесную тропинку прошла с ним в детстве. И вместе с отцовской любовью впитала в себя полную уверенность в том, что там, где папа, всегда безопасно и надёжно. А иначе и быть не может.
Вечером Геннадия Ивановича чествовали в Доме культуры – вручили подарок, говорили речи. И удивлялись:
— Надо же. 70 лет и ещё на лыжах ходит!
Неиссякаемый оптимизм, крепкий внутренний стержень отличали Геннадия Ивановича. И всё, что бы он ни делал в жизни, к чему бы ни прикасался, он делал с душой, открытым сердцем и доброй улыбкой.
51 год прожили вместе Геннадий Иванович и Валентина Семёновна. Срок солидный. Рука об руки шли в горе и в радости. Вот уже несколько лет нет с нами Геннадия Ивановича, но и дня не проходит, чтобы супруга Валентина Семёновна его не вспомнила. А вслед за воспоминаниями, как кадры в кино, проходит вся их совместная жизнь. И уехать бы насовсем к дочерям на постоянное место жительства, но не может. Вновь и вновь возвращается в родное Азаполье, в опустевший без мужа дом. И ходит на могилку, где душа вздохнёт и грустно, и радостно:
— Ну, здравствуй, дорогой муж! Спасибо, что снова дома, что снова рядом!
P.S. Свой рассказ по просьбе моей тёти Валентины Семёновны я хочу закончить отрывком из «Сказа о рыбаке Архипе», который сочинила внучка Анны Семёновны Малухиной Татьяна Буланова (Малухина), а рассказала на семейном торжестве дочь Татьяны Алёна.
Татьяна Едуш. с. Дорогорское.
