Я еще раз засвидетельствую насчет генетической обусловленности и статистических процентов.
У нас на Севере. В Мезенском районе, в Лешуконском районе, и в известной мне половине Пинежского района — а это территория в сумме не очень заселенная, но по площади равная примерно трем Бельгиям — среди всего немногочисленного нашего населения нет ни одного представителя сексуальных меньшинств.
НИ ОДНОГО!
Не было никогда и нет.
Да, мы там очень консервативны. Очень отстали от жизни.
У нас дорога на Большую землю появилась только 8 лет назад.
Телевидение — в 80-х только.
Наркомании нет до сих пор.
Нет ни одного гастарбайтера из Средней Азии.
У нас, что такое кетчуп узнали лет 15 назад.
А первые булочки с маком испекли только в начале 90-х — откуда взяться было маку.
Но мы во многих пороках такие же, как все.
У нас есть алкоголики. Есть и мужской и женский алкоголизм.
У нас есть социальное сиротство.
У нас мужья женам изменяют. И женки наши тоже бывают не ангелы.
У нас всяко бывает.
НО…
У нас нет вот этого самого процента, который должен быть голубым или розовым. Вообще нет.
И мне кажется, что-то похожее наблюдается не только у нас. Наверняка так же у ненцев, или у эскимосов, или в сибирской деревенской глубинке. Да у папуасов, наверняка то же самое.
Современная цивилизация еще не наложила в полной мере свою неласковую цивилизованную лапу на нас. Вот мы и не даем нужной статистики.
Ну и что нам ответят на это сторонники генетической теории?
Илья Забежинский.
